Работа шла очень медленно. По началу я даже в упор не мог найти в себе никаких следов безумия. Что только не перепробовал, но по-прежнему видел себя абсолютно нормальным. Но мне-то известно, что это не так. Наконец, после самых различных опытов и попыток вычленить свою неадекватность, на один из искусственно смоделированных раздражителей пришел ответ. Я решил, что ушел очень глубоко в себя? Так вот, безумие сидело еще глубже, в самой основе моей составляющей, в Сути, не так давно обретенной и ставшей причиной множества проблем.

Я не знаю, как работать с Сутью. Я не знаю, как очистить эту свою составляющую, ничего в себе не повредив и не превратившись после этого в особенно опасную тварь. Мне известны во всем Мироздании только две сущности, знающие о Сути все. Это Жизнь и Смерть, которые сослали меня в этот мир, не потрудившись дать ни малейших подсказок. Тьма! Что же делать? Очень бережно, с максимальной осторожностью я коснулся переплетения микроскопических энергоканалов, попытался раздвинуть несколько волокон.

Ужасающая боль, скрутившая всю мою энергоструктуру, вышибла меня из медитации. Неосознанно я принял истинный облик, корчась от пульсирующей боли в самой своей Сущности. В реальности прошло всего несколько мгновений, после чего скрутившая тело боль медленно начала отступать. Но для меня это было нескончаемой вечностью. Вернув себе способность соображать, я сразу свернул свою энергоструктуру, принимая человеческий облик. Увы, но было поздно. Короткое сканирование показало, что вся команда, кроме мага, находится без сознания. Маг в ужасе забился в какой-то угол и тихо подвывал на одной ноте. Мои спутники также потеряли сознание. Только Тьеша сейчас находилась за дверью и готовилась пинком ее вышибить.

– Двери открыты, – сообщил я льеме, пока она не сломала дверь моей каюты, сил-то у нее более чем достаточно для подобного.

Ворвавшаяся девушка замерла на пороге, рассматривая мое невинное лицо.

– Урташ, что это было?

– Результат моих необдуманных действий, – тяжело вздохнул я, раздосадованный тем, что не смог найти способа очиститься от безумия. – Пойдем, поможешь привести команду в себя.

Льема зло посмотрела на меня, явно недовольная такими объяснениями, но допытываться не стала. Молча вышла в двери и взялась с помощью простейшей ментальной практики приводить в себя первого подвернувшегося на пути матроса. Я тоже взялся за дело, всей своей сущностью ощущая, что этот выброс силы без последствий не останется и времени у нас ничтожно мало. Для приходящих в себя моряков, неизменно задававших один и тот же вопрос в стиле «что это было?», я сочинил сказку о странной магической аномалии, в которую угодил корабль. Больше всего проблем было с магом. Бедолага смотрел на меня со священным ужасом и никак не хотел принимать мою помощь. Устав его уговаривать, я с большим трудом удержался от размазывания корабельных магов по палубе тонким слоем и просто удалил у него из памяти кусок воспоминаний о произошедшем. После этого дело пошло на лад и вскоре маг был уже вполне дееспособен.

И очень вовремя, поскольку предполагаемые последствия выброса не замедлили себя проявить. Небо заволокло неизвестно откуда взявшимися тучами, вода посерела и пошла мелкой рябью, после чего над нами образовалась вращающаяся воронка темных облаков, объединившаяся с морской водой в тугой гудящий смерч, из которого до меня стали доноситься детские смешки.

Пока вся команда в ужасе наблюдала за случившимся светопреставлением, я опустился на ворох каких-то веревок и облегченно вздохнул. Фух! Могло быть хуже! Смех приблизился, стал более звонким, корабль стало вращать волчком. Команда похваталась кто за что мог, чтобы не вылететь за борт или не сломать себе шею, неудачно покатившись по палубе.

Пустив по рукам слабые отголоски силы, я трижды ударил в ладоши и магически усиленным голосом произнес:

– Девочки, поигрались и хватит. Прекратить безобразие!

– Ой! – пискнули из гудящей воронки, привлеченные выплеском дармовой силы стихиали. – Повелитель!

– Повелитель? – спросил такой же звонкий голос.

– Повелитель!

– Повелитель! – тихо вздохнул океан.

Воронка аккуратно опала, от свинцовых туч, заворачивавших водную стихию в гудящую трубу, не осталось и следа, а на палубу…

Бедные моряки в очередной раз были вынуждены оправляться от шока, когда из высоких, но ласковых волн на палубу стали спрыгивать обнаженные ундины. Покрытые жемчужной чешуей соблазнительные женские тела, длинные зеленые волосы, словно жившие собственной жизнью, большие глаза, которые полностью заполняла собой синяя радужка с чуть мерцающими на свету круглыми зрачками.

– Действительно, Повелитель! – восхитилась юная особа, оказавшаяся ко мне ближе всего. – А мы тебя потеряли! Когда ты пропал, у нас хотели отобрать земли, что ты подарил нашим детям. Хорошо, что госпожа Дагиша не позволила нас прогнать, а мы ей помогли, а потом Старейшина сказал, что нет нам места в мире Даота, а госпожа Дагиша сказала, что с нами пойдет, а потом Старейшина позвал других Старейшин, а потом мы отделились и теперь в Хаосе живем, а госпожа Дагиша удерживает барьер. Она говорит, ты обязательно вернешься и поможешь, нужно только подождать. Мы помогаем госпоже Дагише, и огненные тоже, и земляные, и даже воздушные, но госпоже Дагише очень сложно, хоть ей и позволили брать силу из одного материального мира, но ей все равно сложно. Она же не Повелитель, а ты – Повелитель…

– Стоп! – прервал я бесконечный поток юной стихиали. – Это все я знаю. Ты мне вот что скажи. Сможешь канал протянуть от вашего дрейфующего куска к этому миру? Ко мне? Не нужно широкий канал, достаточно нити, я сам его расширю и смогу поделиться своей энергией. Заодно мирок будет медленно подтягиваться к этому миру, а когда окажется рядом, можно будет зафиксировать и расширить.

– Конечно! Конечно могу!

– Тогда держи мою метку. Без нужды не трать, я пока что не смогу покинуть этот мир и помочь.

Дождавшись, когда счастливая ундина скользнет в свою стихию, я повернулся к оставшимся элементалям, старательно гревшим уши.

– А вас, девочки, я попрошу об одной услуге. Сможете быстро доставить корабль к земле, на которой живут ее сородичи? – мой палец ткнул в удивленно рассматривавшую стихиалей льему.

Мой расчет был совершенно логичный. Для элементалей ничего бы не сказали никакие карты или описания, однако настроиться на ауры, похожие на ауру Тьеши, для них было очень просто. Ундины на мой вопрос отвечать не стали. Под радостный заливистый смех, они одновременно скрылись в волнах. А в следующее мгновение корабль вздрогнул и стал набирать скорость. Я довольно облизнулся. Теперь мы доберемся до места всего за пару дней. Уж способности ундин мне прекрасно известны.

Глава 12. Встречи и расставания

После этого случая команда корабля стала меня откровенно опасаться. Пусть они и не поняли моего разговора со стихиалями, ведь говорили мы не на местном языке, но вполне понимали, что именно я призвал стихиалей хлопками и непонятными для них словами, именно я общался с ними в покровительственно-властном тоне и именно после моего приказа корабль теперь мчался с огромной скоростью, не обращая никакого внимания на руль и направление ветра. Признав во мне могущественного мага, моряки старательно обходили меня десятой дорогой и старались говорить подчеркнуто уважительным тоном, а в их эмоциях явно чувствовалось неприкрытая досада на то, что связались с такой непредсказуемой личностью, как я.

Своим спутникам я честно рассказал, что это за чешуйчатые девушки, и почему они мне подчиняются. Подробно расписывая льеме причину, по которой они решили перейти под мою руку, я тихо ругался матом на стихиалей, с какого-то перепуга решивших материализоваться перед смертными, вместо того, чтобы тихо и мирно побеседовать со мной из верхних слоев духовного плана. Лгать Тьеше или отказываться от рассказа я не стал. Духовным сущностям вполне известно, что такое благодарность, в том числе и мне, так что после всего, что сделала аловолосая красавица для меня, я не смог отказать ей в такой малости, как утоление любопытства. Мои рабы так же не скрывали любопытства, но влезать в беседу со своими расспросами не рискнули. Постепенно мой рассказ как-то незаметно для меня самого перетек в историю моего появления на Земле, последующего заточения в пещере и всего, что произошло после. Сам не знаю почему, но я ничего не скрывал в своем рассказе. Может быть, я слишком долго прожил в человеческой шкуре, может быть, мне просто нужно было выговориться, чего раньше не случалось… Вообще странно, никогда еще у меня не возникало такой необходимости, но с тех пор, как во мне появилась Суть, уже очередной выверт сознания совсем не удивляет.